«мы верим, что люди ценят музыку,
и собираемся доказать это!»
интервью у Tома Йорка брал Росс Симонини
// The
Believer, июль-август 2009
:: русская версия © qwerrie,
2009
:: английский оригинал
На излете ХХ века Radiohead сделались главной
надеждой всех мечтающих об обновлении рок-н-ролла, и группе действительно
удалось слегка взбодрить затхлый дух в хлеву музыкальной индустрии.
Они сказали твердое нет спонсорам и корпоративной рекламе; попытались
уменьшить неслабый экологический ущерб от турне-разъездов; и, наконец,
они успешно выпустили свой седьмой альбом, выключив из традиционной
схемы лейбл, позволив фэнам скачать альбом с сайта группы и определить
ценник лично каждому.
Все эти эксперименты, конечно, не обошлись без всегдашней шумихи и
ажиотации. Йорк давно перестал откровенничать с прессой. В его старых
интервью, особенно периода ОКС, без труда видно язвительное, и даже
злорадное отношение к прессе, как он огрызается на неприятные ему
вопросы, игнорирует другие и держит удар в лучшем дилановском стиле:
«Следующий вопрос! — Не ваше дело! — Дерьмо вопрос, зря только время
теряем». Острые отношения между прессой и музыкой хорошо освещены
в фильме Meeting People Is Easy, одном из немногих документальных
видео, которые группа сочла возможным выпустить.
Мы встретились в фойе отеля Шато-Мармон в Голливуде. На нем были просторные
пятнистые штаны. Перед интервью Том вместе с Найджелом Годричем целый
день посвятили шоппингу, а во время беседы Том отвлекался на переговоры
с менеджером Нила Янга насчет Австралии. За всю беседу Том раз
пять извинялся за джет-лаг, но на все вопросы отвечал аккуратно и
вдумчиво, демонстрируя нечто вроде заново обретенной приемлемости
своего места в пантеоне рок-звезд.
__________
I. «ВЫКРУТАСЫ В ВИТРИНАХ
И КЛЕВЫЕ ШОУ ПО ТЕЛИКУ»
— Вы не раз высказывались об ужасных экологических
последствиях турне и как Radiohead пытаются наладить более приемлемые
варианты дорожно-концертной жизни. Вы уже придумали какие-то конкретные
рецепты?
Ну, когда у нас начались обсуждения предстоящего
турне, я как раз прочитал о турне Дейвида Боуи 'Station to Station'.
Не знаю, в какой части это правда, но насколько я вижу, он действительно
двигался от станции к станции, без никаких авиаперелетов! Он даже
проехал всю Транссибирскую магистраль! И так же проехался по Штатам.
Так что первое что я им сказал, недовольно так раскатывая губу — «Я
не хочу лететь, пусть будет только железная дорога». Увы, это оказался
вариант совершенно не жизненный. Ни одного способа так сделать. Необходимых
нам структур уже нет. То есть их уже давно нет, и во времена Боуи
их уже не было, но он хотя бы не был так обременен оборудованием,
как мы. Так что я не знаю. Все свелось к одному большому компромиссу...
и еще добавьте сюда саму природу перелетов, которая просто ужасна,
это худшее, что с вами может случиться... Хотя, по правде говоря,
не это самая большая проблема. Самое ужасное — и мы это прошли — это
толпы людей, которые туда приезжают. Все на машинах.
— Не лишено смысла.
Мы пробовали устроить массовую подвозку людей
на арендованных машинах. Не знаю, насколько эффективно это сработало.
Мы пробовали играть только в городах, но и там есть ограничения. Даже
если игнорировать перелеты, все равно упираешься в отсутствие простейшей
инфраструктуры и публичного транспорта, что оказывает прямой эффект
на турне. И все эти вопросы тянутся как резиновые...
[until you sort of get to a point where unless, say, Obama decides
to change the infrastructure, we’re all just pissing in the wind,
especially in a city like L.A.] Например, взять какой-нибудь
Лос-Анжелес. Вы в курсе, что когда-то в нем были трамваи? Я об этом
узнал, когда случайно завернул в деловую часть города: там остались
следы трамвайных рельсов. Один друг дал мне почитать про это книжку.
— Ты сейчас читаешь что-нибудь интересное?
Я сейчас читаю короткие рассказы Брайена Стокера
[Brian Stoker]. Я довольно медленный читатель, так что не хочу сейчас
ничего увесистого. А из толстого, последнее что я читал, был «Лабиринт»
Борхеса. Я начал его читать пару лет назад, но как-то не врубился,
пока один парень в публичной библиотеке не объяснил мне в чем прикол,
и тогда мне понравилось. Ну, а потом была та книга про историю общественного
транспорта в Лос-Анжелесе.
— Я помню, как однажды понял, что мульт «Кто подставил
Кролика Роджера» в действительности — про гибель L.A.’s red-car system
???? Крыша при этом немного уехала.
В Европе было то же самое. Автопром совершил сознательную
попытку разрушить систему публичного транспорта. А правительства бегают
вокруг, причитая: «О нет, что же нам теперь делать? Бла-бла-бла».
Блин, вы же допустили все это. Вот теперь и расхлебывайте.
— Предполагаете ли вы в ваших дальнейших турах придерживаться
традиционных схем?
На данный момент, есть конкретный порог. В противном
случае мы просто не участвуем.
— Но это не будет решением. Что, всем артистам, дающим
мировые турне, прекратить концерты, дабы снизить выхлопы в атмосферу?
Ну я не знаю, на каком этапе это превращается в
игру, чтобы потешить собственное эго? «Эй, я ради вас тут стараюсь».
Точно? Уверен, что не для себя?
— А какие изменения вошли в повседневную жизнь?
Уже восемь лет мы живем в доме на взморье. Он снабжен
такой штукой, в подвале, как же ее называют... я помню, просто у меня
джет-лаг... Она использует подземное тепло. И таким образом,
дом становится СО(2)-нейтральным, barring
the energy it took to do it. Это очаровательно.
— Внедрить такое было наверное нелегко?
Мы заинтересовались этим два года назад, и вот
тогда это был мрак — потому что правительство никак не поощряло компании
вкладываться в развитие подобных наработок. А сегодня они там решили,
что это хорошо и нужно, так что все стало проще. Компании знают, что
вернут свои денежки с наваром. So it’s the same thing.
If Obama now said, “I want shit to happen,” it would make a massive
difference. ‘Cause no matter what way you look at it, they’re gonna
do it. Но они не сделают ничего, пока правительства чинят им
препятствия. Грустно, но ты на собственной шкуре довольно быстро понимаешь,
что дерьмо это очень, очень дерьмовое. По хорошему, нужны соотв.законы
и инфраструктура, оно должно казаться людям естественным и честным
делом. Все это наверное такие общие фразы... но например здесь, в
Англии, я участвую в лоббировании через парламент законопроекта о
сокращении СО(2)-выбросов.
— Кампания The Big Ask?
Точно, и вот что мы хорошо поняли: инфраструктура
— ключ ко всему. Все остальное это только выкрутасы в витринах и клевые
шоу по телику, для самоуспокоения. Это должен сделать каждый, потому
что все должны. Один мой знакомый, эколог, любит приводить в пример
Вторую Мировую войну, когда была введена карточная система. Она работала
только потому, что все знали, что без этого никак. Вот примерно так
люди должны начать думать сегодня. В этом вся фишка.
— То есть ты полагаешь, без правительства тут не обойтись?
Ну, пригласите правительства Запада выйти и сказать
нечто вроде: «Мы станем нормировать ваше потребление энергии». Я к
тому, что это серьезный шаг, чтобы с кондачка такое обещать. Но рано
или поздно — придется.
— Как на твой взгляд, акция Big Ask завершилась успешно?
Да, успех я думаю налицо, потому что мы заставили
правительство сделать кое-что, чего оно делать вовсе не собиралось.
Но с другой стороны, мы не очень преуспели, потому что стоящие на
повестке дня задачи по-прежнему не выполнены.
II. “МУЗЫКАЛЬНЫЙ БИЗНЕС, КАКИМ МЫ ЕГО ЗНАЕМ,
ДОЖИДАЕТСЯ СВОЕЙ СМЕРТИ УЖЕ ЛЕТ ДВАДЦАТЬ”
— Судя по тому, как цифровая музыка вытесняет CD и
магнитофоны, люди похоже теряют интерес к к прослушиванию музыки с материальных
носителей.
Ну, CD и сам по себе всю дорогу был цифровым.
— Факт!
Но да, к чисто цифровой копии артвок не прилепишь.
На самом деле, я всегда недолюбливал компакты. И я, и Стенли. Мы их
просто ненавидели.
— Судя по тому, как вы выпустили In Rainbows, не похоже,
чтобы у вас были проблемы с переходом на цифру.
Я с удовольствием наблюдаю, как исчезает формат
CD. Но как насчет лазерных дисков?
— Давай сосредоточимся на самом непрактичном звуконосителе.
Давай (смеется). Но вообще, я на этом
не подвисаю. Мне интереснее то, как звучат всякие предметы. Природа
всего этого музыкодельного софта такова, что тенденции ведут к софтовым
синтезаторам и таким же эффектам, которые программируются внутри компьютера
(а мы используем и то, и другое). На музыке это сказывается весьма
ощутимым образом. Кое-что звучит прикольно, но добрая часть — примитивно
(a bit lame-ass). Придает всему эдакую
размазанность, которая не очень радует уши. Услышал бы эти слова MODESELEKTOR
— вот бы порадовался.
— Добавь к этому узнаваемое жестяное звучание барабанов
в мп3-файлах — сегодня это общепринятый способ слушать музыку.
Да, лодыри размножаются. Но тут вам лучше поговорить
с Найджелом Годричем, это его конек.
— Но вот что забавно: мп3 ведь не потрогаешь, и потеря
бумажного конверта CD, казалось, должна ударить Radiohead сильнее
чем другие группы, учитывая какое внимание вы придаете оформлению
дисков. Каким образом вы с Донвудом обычно работаете над артвоком?
Разве? Ну, оформление 'In Rainbows' родилось буквально
говоря, из опрокинутого стола. Стенли работал при свечах, у него была
идея насчет порнографических офортов, которая по ряду конкретных причин
не сработала... Это были рисунки с эротически выглядящими пейзажами.
— Эротические пейзажи, да? Примерно так я бы их описал,
увидев?
Нет, ты бы скорее сказал: «Чувак, что это за куча
загогулин на бумаге?» (смеется). Но в процессе работы все
эти свечки упали на бумагу, Стенли подумал: смотрится отлично! — отсканировал
это, и взял за отправную точку.
— А как насчет картинок NASA, вроде вы их тоже как-то
использовали?
Мы с сыном смотрим передачи с шаттла. И как-то
раз я бродил по их сайту, пока не оказался на страничке с фотогалереей.
Весь мой вклад заключался в словах «Зацени, какие отличные картинки
у NASA». (NASA — Американское агентство аэрокосмических исследований;
согласно американским законам, все полученные в процессе работы фото
передаются в общественное достояние и могут использоваться кем угодно
безвозмездно — прим. перев.)
— Итак, ваше сотрудничество со Стенли Донвудом продолжается?
Это еще не конец оформлению ваших пластинок?
Нет, и у нас как раз есть один отличный план. Деталей
я вам не расскажу, извините — кто-нибудь обязательно стырит. Но задумка
для материальных релизов просто шикарная.
— А в цифровой области?
И в материальной, и в цифровой тоже... нет, нет,
извините, просто не могу рассказать вам никаких подробностей (смеется).
— Помимо изменения качества музыки в чисто физическом
смысле, переход на цифру убивает традиционные музыкальные лейблы.
Да, естественный отбор идет прямо сейчас полным
ходом. Музыкальный бизнес в том виде, какой мы имеем сейчас, собирался
помирать еще 20 лет назад. Но потом — аллилуйя! — возник CD, который
продлил его существование еще немного. Но по сути, это уже был труп.
У нас есть эта несоразмерно раздутая, неустойчивая организационная
инфраструктура. Аналогичная фигня с прессой. И ты думаешь: как же
все эти люди выживают, за счет чего? Ответ простой: переиздание старых
архивов, все то хорошее, что было накоплено ранее.
— То есть для тебя такой переход не выглядит большой
потерей?
Продажи винила подтянулись, я думаю вы в курсе.
Ну а CD и лейблы отправляются на запчасти, тут нет никакого позора.
— Не означает ли сокращение физических релизов также
и экономию пластика и сокращение выбросов CO(2)?
Не совсем так, и вот почему: сети и серверы тоже
потребляют электроэнергию; все крупные провайдеры пытаются найти способы
сократить их энергопотребление. Это в общем тоже большая экологическая
проблема. Все они запускаются и работают день за днем, но реально
в каждый момент загружена лишь их небольшая часть, а ведь это огромные
здания, битком забитые тысячами машин. Не только убыток провайдерам,
но и напрасная трата массы энергии.
— И это хуже, чем просто пластик?
Ну, я не знаю, как это можно измерить. В подобных
случаях требуется отстегнуть экспертам тысяч двадцать долларов. Виртуальная
реальность не станет сама собой безопасной и экологичной, пока для
этого не наберется рациональных аргументов.
III. «СОРОК МИНУТ ПОТА И КРОВИ? НЕДОСТАТОЧНО!»
— Одним из последствий модели оплати-сколько-сочтешь-нужным
было ограничение цены в $99.99. А откуда оно взялось? Ты полагаешь,
100 баксов нормальная цена за этот альбом ?
Да нет же. Надо быть сильно не в себе, чтобы столько
заплатить.
— Но люди платили, верно?
Да, да. Мммм, почему мы так сделали? Честно говоря,
наши совещания были, э-ээ... весьма интенсивными. А 99-долларовый
ценник получился, потому что мы хотели избежать дешевых понтов из
серии: «Гляди, сколько я заплатил!» Но 99 долларов, полагаю, это уже
за гранью добра.
— И сколько людей заплатило нормальную цену?
Я не помню. Было порядочно. У меня где-то записаны
цифры, включая общий процент для разных стран.
— Так что можно делать выводы, какие нации самые экономные.
О да! Но хватит об этом.
— Было много обсуждений, насколько мало кто захотел
заплатить за альбом — но о том, как много кто-то заплатил, слышно
гораздо меньше. Если эту мысль чуть-чуть еще повертеть, под тем углом
что люди дают музыкантам деньги, можно вообразить, что артисты могут
вести существование (финансовое, во всяком случае) почти как некоммерческие
организации, на бездоходной основе.
Ага, только звучит это на редкость слащаво. Лично
для нас, это был скорее манифест нашей веры — «Мы верим, что люди
считают музыку ценностью, и сейчас это докажем». Все остальные реагировали
по типу: «А-а, наступает конец света, небо падает!!»,— а мы попытались
сформулировать новую модель. Но, опять же, все зависит от того, с
кем в группе вы общаетесь. Лично для меня, например, эта 'назначь-свою-цену'
штука имела второстепенное значение, по сравнению с тем что мы сами
определяем 'утечку' альбома в сеть, а не какой-нибудь парень с дисковой
фабрики. Я исходил именно из этого. Среди нас много веселых ребят.
Представьте себе, сидит вся наша команда, пятнадцать человек — и дружно
кивают: «Да, клево, должно сработать». Многие люди были бы уверены,
нипочем не сработает. Главным генератором уверенности был Крис Хаффорд.
Если бы оно и вправду не сработало, мы могли бы валить все шишки на
него.
— Полагаешь, это сработало?
О да! на двух или даже трех разных уровнях. Во-первых:
продемонстрировать всем, что музыка по-прежнему ценима. Во-вторых,
использовать сеть для продвижения и раскрутки альбома, причем обойтись
безо всяких iTunes, Гугля и иже с ними. Ты знаешь, что куча людей
хочет его услышать, при этом не хочешь этого надоевшего до оскомины
дерьма: выбрать сингл, идти окучивать радиостанции, прессу. Все это
имело для меня значение: типа, обломитесь, фиг вам, а не альбом за
два месяца до релиза (за два месяца они успевают разделать его на
потроха и изгадить все впечатление тем, кто его даже и не слышал).
На этом уровне тоже сработало. Ну, и финансово тоже всё срослось.
— Почему ты считаешь, что такой способ сработает для
менее известных чем Radiohead групп?
With the press, we’re
in a lucky position where we don’t really have to rely on a reviewer’s
opinion, so why would we let that get in the way? Когда люди
хотят поставить вашу музыку и слушать для собственного удовольствия,
почему бы нам не помочь им в этом? Я просто не хочу, чтобы первые
впечатления у всех начинались с рецензий профессиональных критиков.
— Кстати, подобный стиль релиза в большей степени позиционирует
альбом как произведение искусства, нежели как очередную кучку синглов
с довеском, каких и так уже полно в интернете.
Хм, это интересно, я оценил идею. Увы, многие познакомились
с альбомом как раз в неправильном порядке.
— А что ты думаешь об альбоме как музыкальном формате?
Он все еще актуален, в эпоху iPod-ного кусочничанья?
В данный момент альбомы мне не очень интересны.
— Я помню, ты не раз говорил про синглы и EP. Возможно,
это и будет ваш следующий ход?
У нас есть многоразовая шутка: мистер Танака (редактор
японского музыкального журнала SNOOZER - прим. перев.) каждый
раз задает мне тот же самый вопрос: «Ну что, в следующий раз будут
EP?» — Я говорю «железно!» и соскакиваю с темы.— «Вот зараза»,— отвечает
Танака. Но, серьезно, в этот раз может и сработать. Это часть того
плана с материальным релизом, о котором я говорил выше. Ни один из
нас сейчас не хочет нырять с головой в творческий омут по созданию
очередного лонгплея. Не прямо сейчас. Это же как наркотик. In Rainbows
мы смогли записать, потому что была конкретная идея и план, как ее
воплотить. Но все согласились, что проделать это еще раз не в состоянии:
убьемся нафик.
Это, кстати, еще раз подводит нас к тому, что это
вообще такое — быть в группе, как мы собираемся вместе и работаем.
Знаете, мы с Джонни обсуждали перспективы — например, написание песен
для исполнения полным оркестром, запись живого исполнения — и все,
запись готова! Желание-то есть давно, но конкретного разговора никогда
не было, и причина скорее всего в том, что у нас неподходящие песни,
мы берем в работу то что есть и приспосабливаем, а не пишем специально
под конкретные задачи. Отсюда и до EP недалеко, потому что несколько
вещиц сделать как-то проще, а на одну никогда недостает решимости,
ты сидишь и размышляешь - нужен тебе целый альбом таких штук и не
застрянешь ли ты с ним, попробовав и поигравшись с новым направлением?
— Некоторые идеи просто никак не соотносимы с форматом
сорок пять минут.
Ага. Нет, я ничего не говорю, формат альбома это
все равно замечательно. Просто это не то, что нужно для нас сейчас.
Хочется уйти на время в сторонку. Конечно, нужно идти с ним дальше.
Тема переиздания CD его почти что убила: «Ура, семьдесят минут! Надо
еще чего-нибудь добавить! Бла, бла, бла». Отсюда и весь этот треш
с бонус-треками. Мейджор-лейблы в этом смысле изрядно нас отжимали
(и всех других тоже) — дайте нам дополнительный материал! это возможность
поднять продажи! и прочее дерьмо из этой серии. Как будто наших сорока
минут пота и крови им мало. Хотя, в сущности, они просто солидно завышали
цену на CD — и сами прекрасно это знали, вот и пытались таким образом
ее оправдать.
— Развивая эту мысль дальше: цифровые релизы сегодня
могут иметь любую длину. Можно запихнуть на альбом пять часов, или
записать какую-нибудь штуку в духе Штокхаузена —
Что? с вертолетом?.. ['Helicopter String Quarter'
Штокхаузена был написан для струнного квартета с вертолетом — прим.авт.]
— Ага. Еще у него была опера длиной в семь дней.
У Найджела есть задумка, где мы... звучит ужасно,
но тем не менее... В общем, идем в студию на три дня, и в завершении
сессии выкладываем два готовых трека в неделю, и так шесть недель
подряд. Понятно, что это никогда не произойдет, но сама идея, что
мы выкладываем нечто, даже не посмотрев как следует, что получилось
— это просто держите меня трое...
— Выглядит почти как автоматизированный писательский
процесс?
Выглядит как нечто перпендикулярное абсолютно всему,
что мы обычно делаем. Просто полная фигня; мы не придумали, как это
использовать, у нас не было времени. Как-то так. Заранее получается
какой-то проигрыш, что ли. Или уходит три года, чтобы расковырять
жилу. Тексты наверняка получатся никакие... Хотя вот Джонни действительно
круто разруливает весь материал. У него это называется “вытрясти дерьмо”
или вроде того. Он едва переносит темп, с которым мы работаем. Выжимает
сухой остаток из всех наших фальстартов (Fallout
from all our false starts).
IV. «ТРАУРНЫЙ МАРШ СТАРЕЮЩЕЙ РОК-ГРУППЫ»
— То, как действуют сегодняшние интернет-синглы, напоминает
положение дел в муз.индустрии в 50-е годы, когда лонгплеи не подмяли
под себя все остальное, и популярность артиста определяли не альбомы,
а синглы, которые крутили по радио.
Точно, и если на секунду забыть про участвующие
здесь деньги (если это возможно; мы ведь говорим про средства к существованию
для этих людей), и посмотреть под тем соусом, что это была самая замечательная
из всех созданных сетей радиовещания — то видим, что она совершенно
другая. Лично я не трачу свою жизнь на то чтобы искать и скачивать
бесплатные MP3, я ненавижу эти вебсайты. Хрен поймешь, о чем там идет
речь. Я охотнее зайду на сайт типа Boomkat, где люди как раз понимают,
о чем пишут.
— Boomkat отличное местечко.
О да, очень люблю его. Хорошая бизнес-модель, на
мой взгляд. Напоминает музыкальные магазинчики в Оксфорде, куда я
когда-то ходил. Смотришь на это и на то, и выстраивается целая веточка
других штучек, говорящих: «Вероятно, тебе понравится и это, а может,
еще вон то».
— Я люблю такие лавки, где ассортимент явно отбирали
чьи-то руки, там даже бывают наклеены небольшие комментарии продавцов
с описанием музыки.
Ага! и ты можешь все это послушать. Хотя Boomkat
имеет довольно специфический ассортимент, но я не вижу, почему такой
рецепт не будет работать для любой другой музыки.
— В какой-то рекламной цитате или типа того, я прочел
фразу: «In Rainbows — это возвращение к форме», и потом слышал
ее еще раз двадцать.
(Фыркает) Разве вы еще не заметили,
что они всегда так говорят? Это такой траурный марш стареющей рок-группы,
хехе.
— И я бы не сказал, что была форма, к которой можно
вернуться.
Мы бесформенные сукины дети.
— Как ты полагаешь, можно ли говорить о каком-то особом
саунде Radiohead, который вы выработали за всю вашу карьеру?
Блинский блин!!! Надеюсь, что нет.
— Существует теория, что Radiohead это группа, которая
находится в непрерывном движении.
Всегда есть такое ощущение, что вот сейчас мы движемся
во-он по той дорожке. Мы с этим завязали. In Rainbows это так сказать
пример конкретной эстетики, и мне невыносима идея заняться тем
же еще раз. Не то чтобы плохая эстетика, нет... просто мне... не вынести...
еще раз.
— Как тебе кажется, могут ли артисты оставаться неизменными,
брать какую-то фишку и разрабатывать ее на разных уровнях всю свою
жизнь?
Для тех, кто выступают в одиночку, это вполне возможно.
— А музыкальные группы просто не могут оставаться статичными.
Именно так, абсолютно, совершенно невозможно, во
всяком случае, в нашей группе. То есть, в коллективе же все хотят
разных вещей. Все привносят разные штуки. У Джонни всегда полно...
он всегда будет пытаться получить маленькую тележку сверх того.
— Маленькую тележку?
Ну да: давайте еще раз, всунем сюда пару неправильных
нот, так он всегда выражается. И он их получает, ага.
— Каков будет ваш следующий саунд?
Мы в группе еще не определились насчет этого.
Я пока просто работаю над материалом.
— Может, электронный?
Видимо, да — у меня не особенно получается стучать
вживую, что определенно навязывает немного электронных ударных. Компьютеры
помогают привести все это в порядок. Но я работаю над собой и потихоньку
продвигаюсь. Это как конечность: ее нужно много разрабатывать, иначе
атрофируется.