Radiohead’s OK Computer: устная история
общался с группой и склеивал цитаты:
Andy Greene
// RollingStone, 2017-6-16
:: английская
версия онлайн
:: перевод rollingstone.ru
:: русская версия (c) qwerrie
____________________
Июньский выпуск Rolling Stone дал Тома
Йорка на обложку — и посвятил кавер-стори OK Computer, в
честь 20-летия альбома. Группа дала нам возможность провести рядом
с ней два дня за кулисами Greek Theater в Беркли. Музыканты вспоминали
те беспокойные дни, а неделей позже Том Йорк пообщался с RS
в Лос-Анжелесе в более спокойной обстановке. Итого, мы (разговорили?)
наговорили семь часов, не меньше; несомненно, спасибо грядущему переизданию
альбома OKNOTOK, на котором материал ремастирован заново
с аналоговых пленок и добавлены бонусы — неизданный материал и демо-версии.
Мы даже не стали пытаться уместить в публикацию
все, о чем шла речь; вот вам расширенная версия: устная история OK Computer,
сведенная воедино после многих и многих попыток. Помимо самих музыкантов,
в ней приняли участие также их продюсер Найджел Годрич, спутники по
гастролям: Майкл Стайп и Аланис Морисетт, заведующий арт-частью Стенли
Донвуд, режиссер Грант Джи, и актриса Джейн Сеймур — хозяйка особняка,
где был записан альбом.
I. Начало
В 1985 году в английском городе Оксфорд четверо
друзей старших классов Том Йорк, Колин Гринвуд, Эд О'Брайен и Фил
Селуэй, а затем и Джонни Гринвуд, собрались в группу под названием
On A Friday.
Эд О'Брайен (гитара): Моя мысль с первой же совместной
репетиции в старших классах школы: «Ура! Я нашел свою цель в жизни».
Большая удача, поймать такое ощущение в 16 лет. Жизнь тинейджера,
по сути, хаос. Мы все учились в частной школе, там тебе все возможности:
чем собираешься заниматься? хочешь попробовать то, или это? И ничего
тебя не трогает. Потом внезапно ты в группе, и — это оно!! А когда
есть главное, остальное уже мелочи. Но это притяжение было полнейшим:
«Я займусь этим». О вариантах даже мысли не возникало.
Колин Гринвуд (бас): Том придумывал песни, мы сочиняли
вместе музыку, нам это нравилось. Полагаю, это был для нас способ
быть творческими... учитывая, что само время, ну, имея в виду школьные
стены, не слишком к тому располагало. Как говорила наша с Джонни мама:
«Лишь бы это удерживало вас от улицы». Как будто мы там, типа, постреливали,
или продавали себя за метамфетамин. Мы пригласили ее на 70-летие на
концерт в Zenith в Париже. Она беспокоилась насчет появления знаменитостей,
а еще переживала, почему нет столиков или стульев, куда можно присесть
тем, кто пришел послушать музыку. Так мило.
Фил Селуэй (ударные): Мы осознавали свой потенциал.
Мы чувствовали свои музыкальные возможности, но первые пять лет почти
не играли концертов. Просто собирались и репетировали вместе, где
получалось вписаться. Оставляю вашему воображению, насколько крутыми
мы себе казались.
Джонни Гринвуд (гитара и все остальное): Нам доставляет
массу удовольствия репетиции, сочинение музыки и ее запись. Помню,
одной зимой все вернулись из колледжей и мы играли вместе всю неделю
перед Рождеством. А после все разъехались обратно. Мы не ставили никаких
задач, не добивались результата. Мы не играли концертов. Выглядит
странно, если посмотреть задним числом. Думаю, нам здорово было слушать
друг друга и самих себя. Глядя на те песни сегодня, я удивляюсь, насколько
крепко они сделаны, какой результат Том выдавал уже в 16 лет.
Эд: Те годы никогда не воспринимались как пустые.
Мы впитывали. Мы открывали музыку. Началось с The Queen is Dead
the Smiths, и далее. К концу, или к середине того периода, мы
слушали the Pixies, Happy Mondays и Stone Roses, ну и все в том же
роде. Мы слегка перепробовали всё это, не слишком глубоко конечно,
но зато вышли оттуда с собственным саундом. У нас появилось кое-что
свое. После этого нас подписали.
II. Ранний успех.
Осенью 1992 года группа подписала контракт
с EMI, и лейбл настоял на новом названии. Парни выбрали его из непонятной
песенки Talking Heads 'Radio Head' 1986 года.
Том: Нас здорово прессовали, что мы подписали контракт
с мейджор-лейблом. Каждый спрашивал: «На фига вы связались с EMI?»
Ну а мы отвечали что-то вроде: «А что, там же и the Beatles, и Queen,
и Pink Floyd. И они в нас верят!»
Колин: Многие из инди-лейблов кстати принадлежали
мейджорам. А вообще, это был такой странный букет совпадений.
Наши менеджеры были знакомы с нужными людьми в EMI. Я сам оказался
знаком — мы работали вместе в музыкальном магазинчике — с парнем,
который устроился в EMI в отдел поиска новых талантов... так что да,
просто удивительный набор совпадений.
Дебютный мини-альбом Drill вышел в мае
1992 и даже не засветился в UK-чартах, а уже летом они начали работать
над Pablo Honey и новой песней 'creep', ставшей первым синглом. Она
набрала обороты сперва в Тель-Авиве, а потом в течение года медленно
завоевала весь мир. С ней они поехали в свой первый тур по Америке.
Эд: Сразу получить такой хит... это не в правилах
игры. У нас голова шла кругом. Люди нам говорили: «Знаете, это не
самое обычное дело». Билеты на наш первый тур просто улетали, наш
американский тур-менеджер хмыкал: «Я ездил в турне с группами, которые
в деле по семь-восемь лет — а такое вижу нечасто». Так что, с одной
стороны, это было очень круто. Но с другой стороны, такой успех надо
же чем-то подкреплять? На альбоме была еще парочка хороших песен,
но у нас не было полной обоймы. Мы не представляли себе, что делать.
Том: Такой мегахит, конечно, здорово поездил нам
по мозгам.. но и оказался очень полезной штукой. Послужил нам пару
лет чем-то вроде пропуска — разрешения заниматься, чем захотим.
Фил: Да, сейчас оглядываясь назад ясно, что 'creep'
здорово сыграла нам на руку. Как в той игре, лесенки-и-змейки — мы
внезапно оказались на пару ступенек выше, чем должны были.
Том: Я помню, когда мы впервые прилетели в Америку,
'creep' вовсю гоняли на KROQ и подобных ей студенческих станциях.
Очевидно, было зачем сюда возвращаться — потому что дома мы были еще
одной группой, разъезжающей в нанятом фургончике. А здесь вдруг нам
подгоняют тур-автобус, расписание — с утра выступление на радио, днем
еще одно... Нам говорили, что нужно встретиться с кучей людей и пообщаться
со всеми, и мы со всеми встречались и общались, и играли не переставая.
Джонни: Нам никогда не нравилось это типично британское
отношение к Америке, снисходительное такое: «Поехали в Америку, покажем
им, как это делается». Мы предвкушали увидеть Сан-Франциско. Потом
Портленд. Было что открыть для себя, познакомиться со страной. Что
может быть лучше? Больше туризма, чем амбиций, на самом деле. Так
здорово просыпаться каждое утро в новом городе, имея в распоряжении
весь день до концерта. Вот ты в Чикаго — после концерта садишься в
автобус и засыпаешь, а просыпаешься уже в новом городе.
III: The Bends
Эд: Когда вы в большой корпорации вроде EMI, о
вас могут слегка подзабыть. Еще один плюс от 'creep', чисто в плане
бизнеса, в том что мы не остались должны компании. Мы отбили вложения
уже первой записью. В художественном плане это означало большую свободу,
во время работы над The Bends никто не дышал нам в затылок. В общем
и целом.
Фил: Первые сессии записи The Bends были
довольно вымученные. Материал получался отличный: 'just', 'fake plastic
trees' и 'planet telex', всё было не так плохо... но легко не было.
Эд: Наше положение было довольно шатким. Студия
сама по себе ничего не гарантирует. И мы, как мне кажется, еще не
нашли наш modus operandi. Вот почему нам так повезло с Джоном
Лэки [продюсер The Bends]. Он никогда не волновался из-за
подобных пустяков. А мы были как тот кролик в свете фар на дороге,
некоторое время, во всяком случае.
Колин: Боже, благослови Джона Лэки! Он был само
терпение. А к нашей второй пластинке, было ясно, требования будут
куда выше.
Однажды Лэки был в отъезде (его пригласили
на церемонию венчания) и оставил парней на попечении молодого инженера
по имени Найджел Годрич. В тот день была записана 'black star'.
Колин: 'Black star' чудесная песня, ее запись прошла
очень гладко. Мы не раз проводили время вместе с Найджелом, он настоящий
душка. Мы все его очень любим.
Найджел: Парни находились под сильным давлением.
У них был материал для работы, много хороших песен, и определенное
направление, в котором их подталкивали. Мне кажется, им не хотелось
становиться еще одной поп-группой, как того наверное хотелось лейблу.
Там периодически появлялись люди с лейбла, и атмосфера становилась...
неуютной. Том позвонил мне спустя пару месяцев, когда альбом, как
я думал, уже был готов, и предложил работу — записать группу на их
репетиционной точке. Мы сделали три или четыре песни, включая 'black
star'. Настрой был типа 'взрослых нет дома' и можно делать что угодно.
Я именно тогда понял, что Том очень и очень талантлив как сочинитель.
Я помню, как он буквально на коленке написал 'subterranean homesick
alien', полистав страницы в своем блокноте. И это вам не 'anyone can
play guitar' — это намного круче.
IV: Bends: Бесконечные гастроли
В поддержку Тhe Bends Radiohead объездили
всю планету, причем несколько раз — с начала 1995 по конец 1996-го
включительно. Суровый тур.
Джонни: Мы никогда не блуждали в тумане, знали
куда и зачем едем. Всегда было... как бы сказать? Весело. Позитивно.
Всегда новизна. Мы до упаду наигрались в карты. Типичная картина:
ты просыпаешься в семь утра, автобус в пути, ждать еще 4 часа, пока
он окажется в Афинах, штат Джорджия. И ты садишься перед стеклом и
смотришь, как Америка катится мимо тебя. Думаешь: «Интересно, какие
они, эти Афины, видел их только в клипах R.E.M.». К американским
городам привязано столько культурных отсылок! Конечно, здорово посмотреть
на них вживую.
Эд: Нас было 12 человек в автобусе. И лично для
меня, это был кайф. У нас была цель. Нас объединяло желание становиться
все лучше. Наш звукоинженер — он до сих пор работает с нами — заходил
[после шоу], а у нас всегда один вопрос: «Как сделать звук еще круче?
Есть идеи, что можно сделать?»
Колин: Мы играли в таких забытых уголках, куда
большинство английских групп не доезжают — один Эль-Пасо в Техасе
чего стоит! Я восхищаюсь и люблю практически каждую секунду тех лет.
Иногда мы играли на разогреве других групп, и люди приходили, слушали
наше выступление и уходили перед сетом хедлайнера. Моя память утверждает,
что мы здорово потели.
Фил: В туре весь распорядок крутится вокруг автобуса.
Личное пространство приобретает особую ценность. У тебя есть кресло,
и когда ты задергиваешь шторку, это пространство только твое. Группа
становится крепкой во всех смыслах [игра слов: tight — крепкий,
узкий]. Добавляет связанности тому, что мы вместе делаем, в музыкальном
плане.
В сентябре 1995 Radiohead разогревали R.E.M.
в Monster-туре.
Фил: Ну, с нашей стороны было бы самонадеянно рассуждать:
«Хотим быть как они, так что смотрим и запоминаем». Но они и правда
задавали отличный пример. И щедро с нами делились. В то время не было
никого круче их — а они принимали это с достоинством, интеллигентно.
Майкл Стайп: Мы добились успеха и популярности,
не продавшись и не осатанев от славы (не люблю слово 'солд-аут'...),
не променяв на компромиссы собственное видение, какими мы можем или
должны стать. Для таких парней как Radiohead, это просто дорожный
указатель. Отчасти это вера в свою интуицию, способность слышать свой
внутренний голос... ну а с этим у них все в порядке.
Летом 1996 года пришло время заняться третьим
альбомом, но тут последовало предложение от Аланис Морисетт сопровождать
ее тур Jagged Little Pill, которое парни не смогли отклонить.
Аланис: В апреле я была в европейском турне, после
одного из концертов мы всю ночь ехали в Италию, и вот часа в три утра
нас посетила мысль послушать The Bends, от начала и до конца, после
чего мой мозг расплавился. Раньше я слышала только 'creep' и 'fake
plastic trees', которую я исполняла в турне. В моем понимании, это
пример совершенной музыки. Я сама не очень понимаю, как все сложилось
в совместный тур, но моей голове нравится это сочетание. Мне повезло
оказаться рядом с такими одаренными музыкантами, совместное турне
было для меня настоящим даром, я у них училась... Все это так, потому
что шоубиз, он жестокий и закостенелый.
Эд: Тот тур был для нас достаточно важен. Ее альбом
это настоящий поп. Мы играли материал The Bends, ну и 'creep'
конечно — это был хит, он входил в Top-40 и его знали. А с The
Bends никто не знал ни одной песни. Ну и мы такие: «Хмм...» Так
что вскоре в сетлистах были только 'creep' — и новые песни. Мы играли
'let down', 'climbing up the walls', 'paranoid android', 'no surprises'.
Все это был новый материал. У нас была песня 'lift', которую мы забраковали.
Аудитория очень хорошо на нее реагировала. У нее был убийственный
грув. А потом: «Вау, крииип!!! мы ее знаем!!!»
Колин: Помню наше выступление в клубе Jones Beach
[на Лонг-Айленде]. Мы вышли на сцену все в черном и выдали настоящий
рок. А там мамы с девочками нежного возраста, некоторые даже плакали.
Аланис: Сколько уж можно повторять, что моя аудитория
исключительно 12-летние девочки! На самом деле, там всех лет девочки.
На мои концерты приходила публика с открытым сердцем, восприимчивая
к музыке, и новым именам. Она прекрасно готова воспринимать новые
песни.
Том: На самом деле, тур был ничего так. К тому
времени мы уже поднаторели играть для людей, которым на нас насрать.
Том: Мы, в конце турне The Bends: «Ну
наконец-то, финиш!» Записывающая компания, можно сказать, угомонилась
и шла навстречу: «Занимайтесь чем хотите, заслужили. Мы вас поддержим».
Представляешь картинку: ты режиссер, к тебе подходит какой-нибудь
Джей Джей Абрамс с Парамаунта и предлагает: дружище, все что попросишь!
считай, оно уже у тебя. Ну а мы отвечали: «Хотим оборудование — всё
своё. Хотим собственную студию. И чтобы Найджел был у нас на подхвате».
Возражений не было.
V: Запись OK Computer
Незадолго до тура с Аланис группа занялась
отбором песен на третий альбом. Все происходило на репетиционной точке
Canned Applause ('консервированные аплодисменты'), в окрестностях
Дидкота, графство Оксфордшир.
Найджел: Запись началась, по сути, в закупоренной
коробке без туалета. Где-то в сельской местности с коровами по соседству
и электростанцией в отдалении.
Джонни: Нас манила изоляция. Капелька английской
готики, немного Ивлина Во.
Эд: В мае-июне мы сделали черновую запись. Мы заняли
просторный амбар для хранения яблок, совершенно пустой, и пробыли
там два месяца. Никому не хотелось в 'нормальную' студию. Оказалось,
у всех общее желание: сделать пространство записи 'своим местом'.
Думаю, что мы выжали из Canned Applause все возможное.
Найджел: И некоторое время спустя решили: «Так,
все идет отлично, но пора сменить обстановку. Добавить немного роскоши,
мы этого заслужили».
Считанные дни после того, как тур с Аланис
закруглился, сессия продолжилась в поместье Сент-Кэтринс-Корт, арендованном
у актрисы Джейн Сеймур.
Сеймур: Будучи американкой без английского гражданства,
я не могла оставаться в Англии свыше 90 дней в году. Поэтому
мне приходилось сдавать дом в аренду, иначе какой смысл, такой дом
не должен простаивать.
Найджел: Те, у кого мы приобрели оборудование,
уже ставили в этом доме мобильную студию для the Cure [писавших там
Wild Mood Swings]. То есть место проверенное. Мы туда съездили,
нам понравилось. Сами посудите, к чему стремиться туда, где то же
самое до вас делали уже тысячу раз? Это как в публичный туалет зайти.
Почему бы не найти свое собственное местечко? За все время, сколько
я занимаюсь записью, осваивать всякие странные места мне нравилось
больше всего.
Колин: Это невероятный дом, мы в нем по-настоящему
жили. C утра я спускался на кухню завтракать хлопьями, потом поднимался
в библиотеку, где у нас была контрольная комната. Чудесные старые
деревянные коридоры везде опутаны кабелями, они тянулись до старинной
бальной залы. Невероятно красивое, полное покоя место — пока мы не
нарушили тишину музыкой. Мы провели там три недели, и потом с перерывом
еще три.
Джонни: Мы чувствовали себя на седьмом небе. Можно
было ни о чем не думать, кроме еды и музыки.
Найджел: Кроме группы и меня был еще Питер Клементс,
он же 'Plank' — роуди и гитарный техник. Фактически, я записывал альбом
один, без ассистента, мне никто не помогал. Планк не имел студийного
опыта, но помог всё разместить и подключить. Так что семеро нас, плюс
повар и Манго — хозяйская кошка. За кошкой следил привратник. От него
у нас была одна инструкция: «Не пускайте кошку в комнату для отдыха,
она писает на ковер».
Записывали в бальной зале, с чудесным паркетом,
деревянными панелями и средневековым гобеленом во всю стену. Там был
бесподобный звук. Коридор отделял залу от библиотеки, чье мертвое
пространство стало идеальным местом для контрольной комнаты. Наверху
была детская с изрядным количеством мягких игрушек. Еще было несколько
комнат каменной кладки. К зданию примыкала оранжерея, где мы в конечном
итоге записали почти все вокальные партии.
Том: Не помню, чтобы я много спал. Что помню, это
ощущение чьего-то присутствия.
Джейн Сеймур: Кое-кто утверждал, что видел, как
ему показалось, мою [умершую] мать в голубой накидке, проходящую сквозь
стену ванной. Очень странно, на самом деле. Мы устраивали спиритические
сеансы, приглашали экстрасенсов. Все, кто желал увидеть призрака,
имели шанс, но — никто не обнаружил ничего.
Найджел: Прямо как в «Scooby-Doo». [1]
Стенли: В Англии привидения живут в каждом старом
доме. Закон такой.
Том: Призраки говорили со мной, пока я спал. Я
не могу вспомнить, о чем — они говорили одновременно, и в голове все
смешалось. Когда мы писали вокал 'exit music', я чувствовал чье-то
присутствие совсем рядом. Жуткое чувство.
Колин: Мы почти не выходили из дома. Но однажды
мы отправились на весь день в Бат, и получился просто какой-то эпизод
из 'Homeland' [2]
— вас похитили, переговоры об освобождении прошли успешно, похищенных
выталкивают из фургона в центре оживленного городка. Где мы и стояли,
удивленно озирая сотни прохожих в одном из торговых центров Бата.
«Люди… как странно…»
Эд: Я помню замечательные ночные прогулки. Одной
ночью было полнолуние, подморозило, все было яркое-преяркое. Настоящее
волшебство. Я думаю, это звезды так сложились. Все сфокусировалось
в одной точке».
Стенли Донвуд, живущий неподалеку от Бата,
приезжал на работу на велосипеде.
Стенли: Я хотел показать мир как в тумане. У меня
скопилась куча разных изображений, самые разные штуки, которые я подглядел
на улице, отсканировал или набрал на компьютере. Среди прочего там
был проспект про безопасность авиаперелетов, который Том умыкнул из
очередного рейса. Картинка с обложки — это дорожная развязка, снятая
не то с крыши небоскреба, не то с вертолета, сейчас уже не вспомню.
[3]
Все это мы наслаивали друг на друга, а затем пробовали
стереть нафик, навроде преступника, скрывающего улики. У меня была
ошибочная теория, что белый это цвет смерти, и я хотел, чтобы все
было белым. Обычно считается, что цвет смерти — черный, но я вычитал,
что еще у каких-то культур это белый. У меня была идея-фикс.
Найджел: По выходным приезжали гости. Рейчел тоже
приезжала. Под конец шестой недели нам показалось, что место себя
исчерпало. Пошли разговоры: «Зачем мы опять сюда приехали, не лучше
бы найти новое место». Но кончилось все хорошо, мы еще раз заглянули
в студию, утрясти пару нестыковок, и отдали пленку на сведение.
VI: Песни
1. 'Airbag'
Том: В то время у меня было много паранойи насчет
автомобилей, но 'airbag', наоборот, о том что ты чувствуешь себя в
тысячу раз более живым, если выживешь после автокатастрофы или другой
аварии. Песня как раз про это. Кроме того, я экспериментировал сочиняя
тексты по рецепту Майкла Стайпа, когда ты складываешь вместе бессмысленную
ерунду, а на выходе получается мощный образ.
Найджел: Эту барабанную петлю мы сделали, вдохновясь
примером DJ Shadow. Получилась нетипичная для рок-группы вещица. Как
все происходило: я велел Филу с Томом посидеть пару часов за барабанами
и нарезать сэмплов из того что получится. Полтора дня спустя они принесли
результат, которым остались довольны. Звучал он не сильно возбуждающе,
и я прогнал пленку через джонину примочку. Мы сделали три попытки,
Джонни испробовал все на что он способен, и мы использовали все три
варианта.
2. 'Paranoid Android'
Том: Наполовину это 'Богемская рапсодия' (если
считать, что я смог повторить все эти вокальные партии), а наполовину
'happiness is a warm gun'. Вы слышали концовку ранней версии?
Джонни: Изначально там было бесконечное органное
соло. Трудно дослушать до конца, не откинувшись на спинку дивана.
Эд: На мой взгляд, получился гибрид Queen и Pixies.
Найджел: На первых репетициях в Canned Applause
песня игралась линейно, без затей, и в конце не происходило ничего
особенного. Совсем как у Deep Purple: риффы повторялись, повторялись,
а потом кончались. Потом появилась идея: «Давайте изменим происходящее
в середине, нужен резкий подъем». Том предложил новый сценарий: группа
вступает не вся сразу, а после акустического вступления Тома. Мне
это показалось хитрым ходом.
Нам пришлось монтировать песню из сильно
разных фрагментов пленки. We had to fake and tape-edit чтобы этой
склейки не было заметно. Это технический момент, который трудно объяснить.
Просто на пленке записаны 24 дорожки, и нужно.. В общем, я был горд
собой, и сказал всем: парни, вы не представляете, что я сейчас сделал!
Стэнли Донвуд: Я помню, как они тянули микрофон
с длиннющим проводом в сад, к небольшому сарайчику, когда писали вокал
для 'paranoid android'. Том забрался туда и кричал как в последний
раз. Это был очень странный вечер.
Найджел: Та стеклянная комната в саду, это была
оранжерея. Думаю, Тому было нужно найти выход крику.
Эд: Многие усмотрели здесь прог-рок, но прог предельно
серьёзен, а 'рaranoid android'... там безусловно есть серьезный мессидж,
но по большой части она ведь мультяшная.
Джонни: Еще в ней звучит меллотрон. [4]
Я как-то послушал Genesis — то ли Nursery Cryme, то ли Selling
England by the Pound — впечатлился, какой крутой там меллотрон,
и решил его позаимствовать. Он не похож ни на какие другие клавишные:
это настоящий хор! точнее говоря, странный и неправильный хор. Мне
нравится, что между нажатием клавиш и звуком есть пауза. Какой-то
родственник создателя меллотрона их чинил-переделывал, у него было
несколько штук на продажу, и мы приобрели один [в конце 95 года].
Пленка с записанными сэмплами прилагалась. Кстати, наш меллотрон принадлежал
раньше Tangerine Dream; вот мы и оказались на территории прог-рока.
3. 'Subterranean Homesick Alien'
Том: Ну, это по мотивам «Близких контактов третьего
рода». [5]
Джонни: Том выдал несколько фантастических секунд
'subterranean homesick alien', всего пару аккордов. По ошибке или
из-за чего другого, они не записались. И часть меня до сих пор жалеет,
что нельзя услышать их снова. Там была такая классная реверберация!
Мы записали нечто похожее, но... Забавно, но не все можно вернуть
обратно, щелкая Ctrl+Z.
4. 'Exit Music (for a film)'
Том: Режиссер 'Romeo + Juliet' Баз Лурман
прислал мне две произвольные сцены из фильма. Первая, та где они впервые
встречаются у маленького аквариума. Не помню точно, какая была вторая.
У меня начала складываться песня — и тут я подсел на концертный альбом
Джонни Кэша, тот, что был записан в тюрьме.
Найджел: Мы много переслушивали 'Johnny Cash
at Folsom Prison'. 'Еxit music' начинается с громкого вокала
— это как раз из Джонни Кэша. Еще мы немало слушали Remy Zero, особенно
Колин. И Pet Sounds the Beach Boys. [6]
Том: 'Ромео и Джульетта' ведь трагедия, так? История
двух людей, которым не суждено быть вместе, и которые достаточно юны
и наивны, чтобы верить, что они найдут друг друга в следующей жизни.
Они выбирают новую жизнь.
Джонни: Мы с Томом придумывали аккорды для части
с припевом. Кропотливая работа. Нам пришлось заново учиться усидчивости
и вниманию к мелким деталям — вместо того, чтобы кивать: «Ага, вот
это сработает». Следить, чтобы было не слишком затянуто и скучно.
Эта часть меня здорово вымотала.
5. 'Let Down'
Том: Я смотрел на все происходящее вокруг словно
изнутри пузыря, из чего и получилась эта песня. Когда ты проводишь
много времени в полетах, или переезжая на автобусе, неважно — ты обречен
испытывать то же самое. Словно ты пытаешься за что-то ухватиться,
а пол уходит из-под ног.
Эд: У Tома скопилось много демок и черновиков с
того тура, плюс записи наших саундчеков. Что касается 'let down',
у нас было выступление утром на Пасху во время Bends-тура; Tом принес
демку с этой песней, мы слушаем ее в этом гулком зале, и переглядываемся:
«Oго, так звучит куда круче». Мы записали ее вживую, без наложений
и редактирования — как и большую часть альбома.
Найджел: Мы записали ее в оранжерее. Знаете, что
у вас останется в памяти после студии звукозаписи? Стандартное такое
клише: 'люди в студии'. А если я вам устрою запись прямо здесь, вас
может вдохновить вон та пальма в кадке, или еще что; и место останется
у вас в памяти. Это привносит в процесс нечто новое.
6. 'Karma Police'
Джонни: Помню, мы ее записали с нескольких попыток.
Потом, переслушивая демо и черновики репетиций, думаешь: «Эти версии
гораздо лучше. Почему мы не остановились на этом?» Но потом все сомнения
отправляются в окно. Для концовки мы хотели вокал, звучащий высоко,
по типу pitch-shift. Думаю, в какой-то мере это был оммаж the Smiths.
Том: Для демки я записал всамделишное дребезжание
холодильника. Отчасти, это попытка показать, как некоторые люди говорят...
ухитряются не сказать ничего! Вспоминаю, что мы много ездили, особенно
по Америке, ну и весь этот современный рок, он, как бы это сказать...
(изображает гудение холодильника).
Найджел: Мы записали 'karma police' как промежуточный
результат, записать и наложить фортепиано предполагалось потом, в
нормальной студии. Мы с Томом вышли в паб, и он мне признался, что
его не устраивает вторая половина песни: «Мы можем сделать что-то
заново»? Здесь мы проделали это в первый раз: вся вторая половина
песни построена на иной основе; здесь нет 'всей группы': только сэмплы
и петли поверх вокала... что как бы знаменует будущие события — как
удачные, так и не очень.
7. 'Fitter Happier'
Найджел: Мы работали внизу, в библиотеке. Стенли
был наверху, писал свои короткие истории, скармливал их Фреду [такое
прозвище носил не то эппл макинтош, не то программа для синтеза звука
в нем — прим. перев.]. Тот присылал обратно создателю аудио. Такой
вот забавный дискурс. А Том куда-то исчез, и объявился пару часов
спустя со словами: смотрите что я сделал. Когда он включил это аудио,
все были в отпаде: «Просто супер!»
Голос Фреда лишен эмоций. Меня всегда интересовала
тема синтеза звука, потому что это такое странное соприкосновение
технологий, попытка вербальной коммуникации, попытка повторить то
что мы делаем естественным образом. Это очень, очень, очень медленная
доставка сообщения. Тем не менее, эта запись тронула всех. Дальше
добавили проигрыш на фортепиано, который Том записал у себя дома на
минидиск. И немного электронных звучков, которые образовались в ходе
студийных экспериментов. Потом Джонни наложил аранжировку фортепиано,
а Том добавил диалог из фильма 'Три дня Кондора', который он записал
на минидиск с телевизора.
Том: [Финальная строчка] 'a pig in a cage on antibiotics'
взята из книги, которую я читал в то время. Первая книга про сельское
хозяйство, которую я вообще прочел. [7]
Тот факт, что мы накачиваем антибиотиками животных, которых едим,
а потом все это попадает к нам в кровь, делая нас к ним невосприимчивыми...
ну и так далее.
8. 'Electioneering'
Том: Я открывал для себя Наома Чомски [8].
Знаете, нам улыбаться и пожимать руки пришлось не меньше, чем политикам
(изящно имитирует звук пердежа). «Здравствуйте, как дела?»
— «Привет, рады с вами познакомиться» — «Парни, вы были великолепны!»
— «Спасибо за вашу поддержку...» Нам приходилось много общаться с
людьми, а я в этом не очень хорош. К счастью, у нас в группе есть
для этого специальный человек. Если нужно, Колин вас так заговорит,
что в землю врастете.
9. 'Climbing up the walls'
Фил: Лично я спал, натягивая одеяло на голову.
На альбоме чувствуется некоторое присутствие, думаю, заметнее всего
на 'climbing up the walls'.
Том: Честно говоря, для меня это в каком-то смысле
тоже загадка. Я некоторое время работал в доме для психически больных.
Как-то ночью один из них сбежал – он не был буйным, ничего такого,
но он был болен, ну то есть не мог находиться в обществе. Мне наверное
это запомнилось, потому что все случилось в маленькой деревне. Образ
того парня, который стоит посередине поля, и преследующих его полицейских.
Тогда же я прочел одну заметку в газете, про обычное
бытовое убийство, где у обвиняемого, было ясно, не все в порядке.
Меня зацепила мысль, что такое может человек, кто может идет по жизни
и в один прекрасный день snap! и выкидывает такое, чего никто не ожидал.
Все это под тем соусом, что таким людям нужен присмотр, а его нет.
Взять к примеру депрессию. «Ах, у тебя просто небольшая депрессия»,
как тогда было принято выражаться. А сегодня известно, что депрессия
может переходить в другие болезни, опасные не только тебе самому,
но и другим. Вот такие у меня мысли, когда я ее играю.
10. 'No Surprises'
Колин: Записана на репетиционной точке Canned Applause.
Актуальна сегодня не меньше, чем тогда.
Том: Строчка 'Голосуй против правительства — oни
нас позабыли и служат не нам' встречает на концертах странную реакцию.
Опять-таки, это писалось на заднем сиденье автобуса. Двухчасовая поездка
в автобусе среди пенсионеров преклонного возраста. Не помню, почему
моя машина не работала. Изначально фраза не имела отношения к политике,
это было на тему «Why have people like this been dropped? Почему
наc оставили to rot? Почему нам не помогают, если у нас демократия,
должны заботиться и о нас тоже?» Вот так.
11. 'Lucky'
Песня была записана в 1995 году для благотворительного
альбома Help! общества военных сирот Боснии.
Найджел: Мы сделали ее за 5 часов. Мне дали послушать
демо-версию на кассете. У парней был тур, предыдущим вечером у них
был концерт. Они приехали в студию, сыграли ее, а я сделал сведение.
Позже, во время сессий ОКС, я попробовал пересвести ее заново,
но лучше не стало. С того дня и началась история альбома, на самом
деле.
12. 'The Tourist'
Том: Типичный пример: Джонни придумал невероятно
тягучий рифф, я начал петь про то что надо сбросить скорость, и все
это на фоне наших бесконечных, бесконечных переездов. Все подразумевало
скорость. Все менялось с невообразимой скоростью. Я словно разглядывал,
что проносится мимо в окне — а на такой скорости что увидишь...
Найджел: Самое последнее, что вы слышите на альбоме
— треугольник. Думаю, это Фил сыграл.
Некоторые из записанных песен на альбом не
попали.
Фил: 'Lift', 'man-o-war', 'I promise' — я думаю,
люди с лейбла на них смотрели и кивали: «О да, то что надо, хитовые
штучки». А на готовом альбоме ни одной из них нет, хотя они и записаны.
Так что, предполагаю, кое-кто наверняка был разочарован.
VII: OKC-тур
Турне в поддержку альбома продолжалось с мая 1997
по июнь 1998. Группу сопровождал режиссер Грант Джи, нанятый заснять
все эти мытарства.
Грант Джи: Мозги реально плавились. Началось с
того, что я снимал пресс-конференцию группы в Барселоне накануне релиза.
Был арендован весь верхний этаж отеля, в коридорах были одни журналисты.
Открывается дверь, а в комнате дает интервью Эд. Хлопает другая дверь
— там берут интервью у Фила. Вот такого рода странное зрелище. Куда
ни глянь, в каждом уголке фотосессии. Они вежливые парни и четко выражают
свои мысли, но было понятно с самого начала, что они попали в эту
механическую молотилку, где из них тупо высасывают образы, мысли,
цитаты. Будь у них шкура попрочней, им бы это как спину почесать.
Но у меня сложилось впечатление, что этих парней ранить куда легче.
Том: Часть правды в том, что нам говорили: вы обязаны
все это сделать, это ваша работа. Вторая часть в том, что мы сами
думали: пройдем поскорее этот блудняк. Пусть машина шоубиза делает
свое дело, попробуем скормить ей, сколько сможем». Но дело в том,
что очень быстро ты начинаешь выдавать фальш. Чем больше о себе говоришь,
тем большей фальшивкой себя чувствуешь. Я давал пять интервью в день,
и дошло до того, что перед концертом я не мог дать ни одного, был
вообще никакой.
Эд: Мы мечтали наконец оказаться в положении, когда
будем иметь полное право говорить 'нет'. Но нужно было заплатить по
счетам.
Колин: Тому пришлось трудно. Особенно во время
ноябрьского UK-тура. Все эти громадные стадионы... Я помню, что он
был совсем потерянным. Я думаю, ему пришлось здорово бороться, чтобы
вещи остались сами собой после повторения тех же самых действий много
раз. Но если бы мы не продели все что мы сделали, я бы не сидел сейчас,
разговаривая с вами.
Фил: Сами концерты были ок, но в какой-то момент
накатил синдром самозванца. Появились сомнения: а заслуживаем ли мы
площадок такого уровня? Мы почувствовали себя чуть-чуть обманщиками.
Том: Майкл Стайп взял меня под свое крыло, пытался
за мной присматривать.
Майкл Стайп: Не самое простое дело принять такой
уровень поклонения, когда люди хотят, чтобы ты был для них 'всем'
– лично, или для общества, для поколения, для страны, для философии-идеологии.
Это же смехотворно! Еще более нелепо, что ты начинаешь верить всему
что о тебе говорят, и музыкальной критике тоже. Я говорил Тому простые
вещи, вроде «Не забывай дышать». Если какие-то вещи ввергают тебя
в такой ступор, я думаю, хорошо иметь рядом человека, с которым можно
просто об этом поговорить.
Джонни: Грант фиксировал на камеру самые тяжелые
моменты, хотя были и приятные... Совпадение, конечно. Типичный пример:
мы в северной Германии, с четырех часов отключен свет, страшный дубак,
у Тома разболелось горло и ты думаешь, как удастся отыграть следующие
концерты. А спустя полгода — гостеприимная солнечная Португалия, мы
веселимся в номере отеля на полную… в кадр не попал.
Эд: Грант прекрасен. Всякий раз он заставал нас
во что-нибудь вляпамшись. Но при этом было легко. Никаких рефлексий.
И масса радости. Было время, я возил с собой видеокамеру Hi8. Просматривая
снятое, вижу там массу прикольных моментов. Мы дурачились и развлекались
как могли.
Грант Джи: Конечно же, им было весело... иногда.
Но вот честно говоря, ни разу не видел, чтобы вся группа смеялась.
Эд: Под конец тура мы здорово вымотались. Смотрите
сами, с '93 по '98, когда тур кончился, у нас был один-единственный
перерыв в январе 1996 года. Один раз. Мы пахали без остановки. Менеджер
говорил нам: «Нельзя останавливаться до тех пор, пока вы не сможете
взять отпуск, не боясь что вас забудут». Наконец такой момент настал.
«Ура, можно выдохнуть».
Том: Очевидно, что наш менеджер, Крис Хаффорд,
здорово на нас давил – и на меня в особенности. Как он потом выразился:
«Ты заработал право исчезнуть».
VIII: Послевкусие
Том: После тура Найджел и Майкл Стайп сводили в
Нью-Йорке пластинку R.E.M Up. Мне нужно было чем-то себя
занять, и я решил их проведать, потому что они мои лучшие друзья на
всем свете.
Найджел: Этот день наступил, а Том не приехал и
не позвонил. Мы с Майклом смотрим друг на друга: «Ну и что будем делать?»
Том: Я даже им не позвонил. Они приехали меня встречать
в аэропорт Кеннеди, а меня нет. И мой телефон не отвечает. Где я и
что со мной, неизвестно. Сказать, что они нервничали, значит ничего
не сказать.
Найджел: Позвонить ему домой — плохая идея, потому
что там середина ночи, да и о чем спрашивать — поехал Том или нет?
Том: Вообще не помню, куда я ушел и почему их не
встретил.
Найджел: Я здорово на него рассердился. Когда мы
его обнаружили, я сказал: «Никогда так больше не делай!» А что произошло
примерно вот что: по дороге в аэропорт он передумал, решил переиграть
и вернуться домой. Но нам не сообщил.
Том: Я был не в себе. Один из тех дней, когда все
не так. Ведь Майкл, он же был для меня охренительный кумир. Я помню,
мы вместе ужинали в Нью-Йорке. Он любит посидеть в ресторанчике. И
вот мы собираемся уходить, и он говорит: «Кстати, мы сейчас идем на
танец живота, там и U2 будут. Пошли, будет здорово». А я отвечаю:
«Ну ты и гад». Вечер был отличный, но по хорошему, я должен был бы
ответить: «Ни за что. На хрен!» Он всю дорогу меня мягко подталкивал
на такие мероприятия.
Короче, когда тур закончился, я купил домик
в Корнуолле [9], о чем
давно мечтал, и пытался пожить своей жизнью. Я много бродил по пустошам
и скалам, рисовал, искал путь к себе и ждал, пока монолог в моей голове
не перестанет. Друзья вытаскивали меня в местный паб, посидеть и поговорить,
как все обычные люди.
Это была хорошая пауза, но я все равно работал,
только гораздо медленней, потому что как только я начинал что-нибудь,
меня одолевали сомнения и рефлексии. Оглядываясь назад, я думаю, что
взятая группой пауза была недостаточно длинной. Мы строили собственную
студию, из-за этого была большая задержка, ну а я тем временем сочинял
в Корнуолле песни навроде 'hunting bears'.
Пока Radiohead были на каникулах, на передний
план начали вылезать эпигоны вроде Travis (Годрич продюсировал их
прорывный альбом 1999 года The Man Who) и Coldplay.
Том: Oй, правда? (его голос сочится сарказмом)
И они все еще где-то тут? Меня это сильно бесило, потому что они нас
передирали и даже не отрицали этого. Одно дело говорить, что это на
нас повлияло. Но они именно передирали, конкретно нас посылая. Это
не круто. (Йорк не назвал конкретных имен, кого он имеет в виду.—
прим. RS).
Найджел: На радио крутят что-нибудь, а Том смотрит
на меня с таким видом… спрашиваю, ну чего ты убиваешься? А он страдает,
что его копируют. «Тебе уже мерещится,— говорил я ему.— Послушай,
это же просто гитара с барабанами, ее до тебя придумали. Вы тоже кого-то
копировали. Расслабься». Я думаю, это побочный результат того, как
сильно он сконцентрировался на том, что он делал… ему начало казаться,
что никому другому такое в голову не придет. Что до сравнений с Travis…
думаю, это просто недалекий журнализм. Ну, поет кто-то фальцетом под
акустическую гитарку, и что? Если это заводит его куда-нибудь, по
крайней мере может получиться что-нибудь новенькое.
Том: Этот мигающий неоновый свет над моей головой
сошел на нет, как бы сигнализируя: «А тем временем в остальной части
этой блядской галактики происходит что-то интересное». И я начал не
глядя скупать весь каталог Warp Records, неизбежно подсел на музыку
Aphex Twin и захотел сменить гитару на синтезатор.
Остальные не представляли, что им делать.
Когда ты сочиняешь музыку на синтезаторе, ты один в комнате, количество
совместной работы стремится к нулю. Я настоял, чтобы мы записывали
все подряд, даже совсем сырой материал, что было большой ошибкой.
И скоро никто был не в состоянии понять, что черт возьми происходит.
Я здорово осложнил всем жизнь. Пытался расширить рамки свободы творчества,
но фактически получилось обратное.
Эд: Можно сказать, Том силком затащил нас на территорию
Kid A, раньше так не происходило. Он по уши погрузился в
электронную музыку, мы только хмыкали. Было не просто сообразить,
как это сработает в контексте группы. Помимо всего прочего, мы мало
отдохнули. В середине 1998 закончился тур, а осенью мы уже репетировали
Kid A в Canned Applause, и в январе 1999 опять оказались
в студии. And we were still reeling. having growing pains. Стресс
нарастал.
Том: Остальные не представляли, какова теперь их
роль в группе… я это хорошо понимаю. Но я точно знал, что мы не станем
повторять OK Computer. Мы никогда не в состоянии ничего повторить.
~ ~ ~ ~ ~ ~ ~
[1] 'Scooby-Doo' — американский мультсериал про
четырех подростков и говорящего дога по имени Скуби-Ду, которые решают
загадки с участием якобы сверхъестественных существ.
[2] 'Homeland'
— американский шпионский триллер с участием Клэр Дейнс. Премьера первого
сезона в 2011 году.
[3] Этой весной картинку идентифицировали как развязку
хайвея в Хартфорде, штат Коннектикут. Один фэн Radiohead поселился
в местном отеле, чтобы убедиться: из номера на 22-м этаже и впрямь
открывается тот самый вид (администрация отеля с итогами расследования
согласилась). Все указывает на то, что кадр был сделан 20 августа
1996 года, когда группа выступала там вместе с Аланис Морисетт.
[4] Подробнее о том, какие клавишные использует
Джонни, см. здесь: thekingofgear.
[5] Классический
фильм Спилберга про пришельцев.
[6] Записанный в начале 1966 года, альбом впоследствии
признан критикой как один из наиболее важных в истории музыки. Кроме
того, это первый альбом в истории рока, на котором звучит терменвокс.
[7] Речь идет об удивительной книге Дж.Коу 'Какое
надувательство!' — и это НЕ про сельское хозяйство. Книга входит очередной
топ-1000 лист книг, которые должен прочесть каждый. Во всяком случае,
зацените
рецензии [скачать
fb2 и забыть].
[8] Ноам Чомски (Хомски) — американский политический
публицист, профессор лингвистики, философ, автор. Чомски известен
своими радикально-левыми взглядами, критикой внешней политики США.
Сам Чомски называет себя либертарным социалистом и сторонником анархо-синдикализма.
«Судя по размаху, новизне и влиянию его идей, Чомски возможно важнейший
из живущих сегодня интеллектуалов» (Нью-Йорк таймс бук ревью). Один
из любимых писателей Тома. Он неоднократно упоминает его книги.
[9] Корнуолл, графство на юго-западном берегу Британии,
продуваемое ветрами и морскими туманами, известное также как 'Lands
end' (край земли). Граничит с графством Девоншир, чьи красоты описал
в 'Собаке Баскервилей' Конан-Дойль.
конец.