12 ::. KID A / AMNESIAC
197 [edit.] [перевод: RiboSomo] 198
«Я бы не сказал, что это две отдельные записи,— говорит Колин Гринвуд о Kid A и Amnesiac.— Все песни записаны в один период, это одно целое». [1] И правда, четвёртый и пятый альбомы Radiohead ближе по характеру музыки, лирики и звука, чем любая из предыдущих (и даже последующих) записей. Так что, и говорить о них лучше вместе как об отчетном периоде — попытке покорить новые горизонты. Вместе с тем, в чем-то внутренне похожие, Kid A и Amnesiac… Но, несмотря на внешнее (генетическое) сходство, природа обеих пластинок различается коренным образом.
Впервые я услышал Kid A на официальной мировой премьере 5 сентября 2000 года, в недрах кинотеатра Sony Imax на 68-й Вест-стрит в Нью-Йорке. Толпа у входа, человек шестьсот, состояла на треть из представителей масс-медиа, на две трети из фэнов. Журналистов впустили заранее, чтобы те успели занять лучшие места. Занимавших очередь за много часов фэнов впустили лишь половину — почти две сотни из них ушли. Когда женщина в дверях кинотеатра вручила мне стерео-наушники, я вспомнил, как один из Radiohead-критиков сказал мне несколькими днями ранее, что с этим альбомом уже было столько шума, что группа не хотела добавлять еще и стерео-наушники в свою рекламную кампанию. А те несколько сотен людей, собранных на это скромное медиа-пиршество за месяц до поступления альбома в продажу, я более чем уверен, не думали в тот вечер ни о каком промоушене.
Несколько треков мне оказались знакомы по концертным записям — бутлеги выступлений летнего европейского тура расплодились в сети с невообразимой скоростью. Все они казались странными, и почти все — провокационно экспериментальными; правда, грубое качество записей не позволяло оценить их точнее. Снова предвкушение. Я надел наушники, но фильм, как ни странно, оказался довольно стандартным продуктом Imax; показывали морские пейзажи, торчащих из воды угрей, но ничего связанного с Radiohead. Что до музыки — она оказалась превосходной, в первую очередь, из-за совершеннейшего отсутствия в ней коммерческого начала.
198 [edit.] [перевод: RiboSomo] 199
'Everything in its right place' открыла представление твёрдым басовым пульсом и печальной электронно-фортепианной импровизацией в 'детском' размере 5/4. Мерно накатывающий голос Тома на лету семплировался, нарезался и словно наугад возвращался в песню, превращаясь в неразборчивое жужжание. И если некоторые слова в конечном итоге можно разобрать, то смысл строчек типа 'yesterday I woke up sucking lemon' (вчера я встал, будто лимон жевал) и 'there are two colours in my head' (всего два цвета в голове) всё равно ускользал*. Толпа ждала чего-то повкусней: хлёсткую гитарную линию, изрядный брейкбит, сочный ритм. Обломались.
* Позже Том утверждал, что слова 'лимон во рту' лучше прочих описывали его состояние на тот период, когда группа колесила по свету с поддержкой OKС: "Вообразите себе, какая рожа получается, когда жуешь лимон. Вот с такой миной я и ходил три года". [2]
И так еще 45 минут в том же духе. Кое-где удавалось расслышать гитары (это от группы с тремя гитаристами!), отдельные строчки и припев, запоминающиеся мелодии. На некоторых треках голос Тома оказывался спрятан за тучей эффектов или отредактирован так, что не разобрать кто поет: человек или машина. Влияние гитарных групп типа THE SMITHS и U2, явно ощутимое в ранних песнях Radiohead, сменилось тягучим эмбиентом, драм'н'бассом, немецким прогрессив-роком, и даже вообще свободным джазом! Заключительная песня, 'Motion picture soundtrack', завершила представление с нелепо раздутым и скрипящим органом [?] и божественными семплированными арфами — поворот, напоминающий движение the Beatles от их твёрдой как бетон 'Revolution #9' к сентиментальной 'Good night' на Белом альбоме.
Когда включили свет, реакция масс-медиа оказалась четко полярной. Сидевший рядом коллега уверенно предполагал, что в EMI должно быть уже рвут на себе волосы; другой — что Kid A заставил фантастическую по своему умопомешательству песню 'the Fragile' NINE INCH NAILS звучать как the Patridge Family. Кстати, спустя пару недель мне удалось послушать Kid A более внимательно — и не потому, что представители лейбла дали мне промо-копию (а они не дали),— а потому, что один за другим, треки этого альбома распространились в интернете в виде mp3. И повторное прослушивание показало, что Radiohead не полностью отказались от стандартов поп-музыки.
Презентация Amnesiac’а состоялась 10 мая 2001 года на юго-восточной окраине Нью-Йорка в здании Angel Orensanz Center, когда-то служившем синагогой. На сей раз студийные версии песен мне были хорошо знакомы: интернет-пираты снова переиграли лейбл, выложив песни за пару недель до запланированной даты релиза. Музыкальный бизнес терял контроль над распространением своей продукции столь ошеломительными темпами, что это стало серьезной проблемой.
199 [edit.] [перевод: RiboSomo] 200
Если и были в Angel Orensanz Center такие, кто ещё не слышал альбом — скорее всего, они были обескуражены. Зароненный медиа комок обещаний и надежд, что преемник Kid A будет содержать менее сложный материал, оказался иллюзией. Несомненно, процент различаемых мелодий и текстов на нем был выше — но о коренной смене курса можно было забыть. Песни оказались все как одна прохладными и далекими, точно снега сибирской тундры, Йорк все так же угрюмо бормотал что-то себе под нос. И — ни одного ставящего на уши целый стадион припева.
И Kid A, и Amnesiac сосредоточены скорее на окраске и фактуре звука, на тембре, нежели мелодии. Самый необычный тембр записи придал инструмент под названием ‘ondes martenot’ — волны Мартено. Прадедушка аналогового синтезатора, он создает особый дрожащий тон, который колеблется на манер человеческого голоса, но при этом ясно, что поет все-таки не человек; звук очень таинственный, в поп-музыке такой редкость. Кроме Kid A, где волны Мартено звучит почти на всех треках, этот синтезатор много и успешно применял в своей музыке французский композитор и мистик Оливье Мессиан (Olivier Messiaen); на нем, например, построена вся его монументальная симфония Турангалила. За волны Мартено в Radiohead отвечает мультиинструменталист Джонни Гринвуд, и мы без удивления узнаем, что он изучал творчество Мессиана еще в Абингдоне.*
* «Я услышал Симфонию Турангалила, когда мне было 15,— рассказал Джонни газете New Yorker,— и стал совершенно одержим ею. Мне хотелось встретиться с Мессианом или пожать его руку. Я имел удовольствие познакомиться с его свояченицей Жанной Лорио — великим мастером игры на этом инструменте»,— чьей памяти, добавим, был посвящён последний альбом Radiohead [3].
Вряд ли случайно и то, что волны Мартено звучит на заглавной теме космической оперы Star Trek. Radiohead на протяжении почти всей своей карьеры стремились делать именно такого рода музыку — музыку космическую. Они боролись с гравитационным полем звукозаписывающей индустрии, чтобы освободиться от поп-глобализации, как и Мессиан, осваивая новые просторы — космос. Это тяжело, когда ты застрял на Земле в человеческой оболочке без какого-либо транспорта, и ещё тяжелее, когда международные корпорации и миллионы фэнов ждут от тебя определённого коммерческого и художественного хода. Так что неудивительно, что Kid A/Amnesiac сессии, так же как и предыдущие, оказались столь травматичными. Эта травма — неизбежный побочный продукт неустанного поиска Radiohead, поиска еще не услышанных звуков, которые, участники группы верят — стоят того, чтобы их найти и услышать.
200[edit.] [перевод: RiboSomo] 201
Но чтобы их найти, пришлось выбросить за борт обязанности каждого из участников группы. Как описывал Эд журналу Revolver: «Все должны были заниматься всем». [4] Фил Селвэй оставил барабанную установку с тем, чтобы попробовать гитару и клавиши, а остальные встали в очередь, чтобы постучать на ударных. «Место барабанщика в Radiohead жестоко домогаются!» — шутил Фил [5]. Том, игравший на всем понемногу, стал главным инструменталистом на обоих альбомах. ‘I might be wrong’, к примеру, это в основном его исходное демо, на которое наложено еще несколько фрагментов — но отличий всё равно немного. Это потому что группа оставалась молчаливой в этом деле, опровергая, однако, что Kid A и Amnesiac — Йорковские соло-записи. «Неправда,— сказал на это Джонни.— Вы можете доказать это в отношении может одной или двух песен со всех сессий и всё». [6]
«Мне неловко говорить об этом,— признался Том Q,— но у каждого из нас есть ноутбук, и бывали дни, когда мы играли на инструментах едва ли полчаса, а остальное время игрались со звуком в компьютере… Глупая и грустная картина: пятеро музыкантов пишут музыку, общаясь по сети. Но именно так мы смогли собрать все эти интересные звуковые фрагменты». [7]
И звучат они потрясающе, независимо от того, кто и откуда их извлек. Суровая дробь синтезатора в ‘kid A’ и ‘idioteque’ и их более тёплый и спокойный родич в инструментальной ‘treefingers’ (которая на самом деле построена из семпла сильно замедленной гитарной партии Эда), возможно, частично вдохновлялись музыкой электронных команд типа SQUAREPUSHER и BOARDS OF CANADA, но настоящие их корни лежат глубже, в сгущенном концентрате таких групп восьмидесятых, как BLUE NILE, TALK TALK и JAPAN (еще одна команда, долгое время ходившая у Йорка в фаворитах). Устраивая союз апокалиптического фузз-баса и свирепой секции духовых — ‘the national anthem’ — Йорк просил духовой оркестр «звучать как пробка в Нью-Йорке, или застрявшие в лифте люди, которые закипают и не так далеко от того, чтобы убить друг друга». Что-нибудь подобное могло получиться у CAN, вдохновляйся они Джоном Колтрейном периода Ascension.*
Другой джазовый музыкант, чье имя часто упоминалось группой в связи с записью обеих пластинок — басист и композитор Чарльз Мингус (Charles Mingus). «Мы сами не играем на духовых,— рассказал Джонни the New York Daily News,— но царящий в его музыке хаос нам очень понравился». Том признался, что одна из композиций Мингуса, а именно ‘freedom’, просто засела в его голове, и собственные песни ‘everything in its right place’ и ‘pyramid song’ (написанные за неделю, когда Том приобрел и привез пианино в свой дом в Дорсете), представляли собой вариации на тему ее аккордов, отдаленно напоминающих фламенко. Причем, первая из них была запрограммирована в секвенсоре для получения более ровного, механического звучания, а вторая игралась вживую с таким сбивчивым ритмом, что ее простой (хотя и медленный) размер 4/4 изменился до неузнаваемости. Сложная партия струнных в ‘pyramid song’, как и струнные аранжировки ‘how to disappear’ и ‘dollars & cents’ (все эти композиции группа записала в старинном аббатстве вместе с the St. John Orchestra— прим. пер.) — как всегда дело рук Гринвуда-младшего, дань увлечения Мессианом, Пендерецким и другими современными композиторами XX века.
* Колин Гринвуд рассказал, что в первый раз Том пришёл к этой песне с четырёх-нотной басовой линией, когда ему было 16. Исполнитель басовой партии, как и на остальных песнях Kid A и Amnesiac’a, не обозначен.201[unedit.] [перевод: RiboSomo] 202
Любопытную дань диксиленду являет собой ‘life in a glass-house’, и оркестру 1940-х годов THE INK SPOTS (увлечение обоих Гринвудов) — ‘you and whose army?’. Первый был записан с оркестром ветерана британского джаза Хэмфри Литтлтона (Humphrey Lyttelton); по словам Джонни, один из музыкантов Литтлтона незадолго до того перенёс операцию на сердце и выписался из больницы буквально за день до сессии. Так или иначе, не вызывает сомнений, что дикая джазовая подкладка странным образом вторит Йорковскому неприятию медиа-цензуры, а припев в полный рост напоминает Тома Уэйтса в немецком кабаре. Likewise, камешек, брошенный в сторону британского премьера Тони Блэра в ‘you and whose army?’ — «Come on if you think you can take us all on» («Что ж, давай, если думаешь, что сможешь подмять нас всех…») — смягчен мягкими гармониями; даже сильный фортепианный финал в духе ‘hey jude’ выглядит ленивым. (При записи песни микрофон был прикрыт картоном от яичной упаковки, а вокал записывали, пропуская через волны Мартено — таким образом и был получен тот размытый призрачный саунд в начале песни).
Треки, где голос Йорка пропущен через вокодер или трансформирован иным способами, захватывают внимание в первую очередь. ‘Kid A’, ‘packt like sardines in a crushd tin box’, ‘pulk/pull revolving doors’, и особенно страшный рёв в конце ‘in Limbo’ рисуют образ человека, запертого в теле робота, потерявшего надежду на свободу. Вместе с тем, этот акустический гамбит не станет сюрпризом для тех, кто помнит неживые голоса в ‘fitter happier’ и ‘paranoid android’. Аналогично, плывущий эмбиент таких песен как ‘dollars & cents’ и ‘morning bell’ предвещены ещё эрой OK Computer’а, как и би-сайды ‘meeting in the aisle’ и ‘a reminder’. То есть, ‘новые Radiohead’ не так уж и новы.
До сих пор считается, что общее отсутствие гитар (или гитар, звучащих, как гитары) — это проявление романтизма. Из 21 трека на Kid A и Amnesiac горсть гитар, как центральных компонентов звучит только на ‘I might be wrong’, ‘how to disappear completely’, ‘optimistic’ и ‘knives out’ на оригинальный манер (кружевные полиритмы iin Limbo’ и ‘morning bell’ — это всё же что-то другое). Может совпадение, но именно на этих четырёх треках самая понятная на слух со всех двух альбомов лирика.
До сих пор считается, что общее отсутствие гитар (или гитар, звучащих, как гитары) — это проявление романтизма. Из 21 трека на Kid A и Amnesiac горсть гитар, как центральных компонентов звучит только на 'I might be wrong', 'how to disappear completely', 'optimistic' и 'knives out' на оригинальный манер (кружевные полиритмы 'in Limbo' и 'morning bell' — это всё же что-то другое). Может совпадение, но именно на этих четырёх треках самая понятная на слух со всех двух альбомов лирика.
202[edit.] [перевод: м. стрельченко] 203
В 'I might be wrong' Radiohead ближе всего подошли к тому, что можно назвать любовной песней; Йорк рассказал, что большая часть песни вдохновлена его партнером, Рейчел, и слова ‘What would I do if I did not have you?’ — адресованы ей как признательность за поддержку все эти годы. Грязный гитарный риф, прихотливая партия баса добавляют неотразимую силу к этим чувствам, и все же песня звучит бессвязно (отрывочно), это впечатление только усиливается вязким вокалом и невнятным окончанием.
Что до 'how to disappear completely’, то она основана на внетелесном опыте Тома, случившемся в начале ОКС-тура в Дублине. Выступая перед приблизительно 38.000 слушателями — самая большая аудитория группы до сих пор — Йорк почувствовал, что его несет вниз по течению местной речки Лиффи — притом, что в то же время он играл на гитаре и пел на сцене. Переживание описано без лишних деталей: ‘I'm not here, this isn't happening’. Эти слова, в сочетании с задумчивой тоской мелодии, увеличивают чувство страха и тревоги.
'Optimistic' не привязана к определенным событиям, она написана под общим впечатлением от порочности современной глобальной экономики, той самой, где ‘динозавры рулят землей’. Её холодное и, более того, даже пессимистичное видение идущего к упадку общест-ва всеобщего потребления контрастирует с утверждением в припеве, что ‘лучшее, что ты способен сделать, будет достаточно’ — справедливость этой формулы, учитывая контекст, кажется сомнительной. Мелодия, в основе которой незаметные минорные гитарные рифы и тяжелый барабан, звучит весьма обреченно, а концовка звучит офигительно энергично в концертном исполнении. Другой приятный номер, ‘knives out’, поднимает тему каннибализма, хотя юмор строк вроде ‘Catch the mouse, squash his head, put him in the pot’, очевидно, черный. Изобретательная трехгитарная аранжировка в духе ставшей фирменной маркой гитарного саунда группы, выходит здесь на передний план.
Как утверждает Йорк, большая часть текстов [!] для Kid A и Amnesiac была приготовлена по методу дадаистского поэта Тристана Тцары: Том собрал фрагменты и листочки из своих записных книжек в шляпу, а затем произвольно вынимал и выстраивал строчки — соответственно они и звучат, когда их различаешь под слоями наложенных эффектов. Не в том смысле, что они не интересны; например, в 'pyramid song’ речь идет о круговороте жизни после смерти, а ‘morning bell' затрагивает тему развода (особенно заключительные строки, ‘cut the kids in half’) — и обе имеют силу, которая заставляет всерьез задуматься. Однако слова в остальных песнях (исключая элегичную 'motion picture soundtrack', которая была представлена впервые еще в середине 90-х) слова слабо связаны друг с другом. Полные тексты песен также не включены на буклеты ни Kid A, ни Amnesiac’a (хотя отдельные строчки разбросаны там и сям) — и на-прашивается вывод, что слова здесь значат немного. Предполагается, что лучше оставить их туманными, превратить в источник бесконечных размышлений слушателя — или растворить в музыке, сделать еще одной частью общей картины, нежели оставить на видном месте в желании быть найденными.
[!] Рендалл путает: таким образом были написаны всего несколько песен, в том числе ‘idioteque’ и ‘e’thing in its right place’. — Прим. перев.
* Йорк исполнял ее несколько раз в акустике во времена the Bends. Тогда песня имела третий куплет, который исчез из финальной версии на Kid A.
203[edit.] [перевод: м. стрельченко] 204
Понятно, что выверенные структуры не были самоцелью группы на этих альбомах. Скорее, музыканты пытались связать обрывки текстур в полное красоты многослойное полотно. Вопрос в том, получилось ли у них? Ответ: да, иногда. Чаще всего этого совершенства достигают наиболее традиционные (или во всяком случае, кажущиеся таковыми) композиции — 'pyramid song', 'how to disappear', 'optimistic', 'knives out' — но и среди явных экспериментов нельзя пройти мимо вещиц вроде 'idioteque' и 'like spinning plates'.
'Idioteque' большей частью замешана на разбросанном, бешеном бите драм-машины и куче беспорядочных вербальных конструкций, выплёвываемых Томом. Добавленные в трек семплы от пионеров электронной музыки Paul Lansky и Arthur Krieger создают впечатление, что Йорку аккомпанирует допотопная телетайп-машина. Такому материалу бы по всем понятиям "пролететь", но вместо того заводной ритм и болезненный фальцет Тома в припеве ("We're allowed everything all of the time") делают из него новую жемчужину в сет-листе Radiohead.
Из той же коробки и 'like spinning plates', которая в буквальном смысле является зеркальным отражением другой песни. Группа безуспешно работала** над песней 'I will', пока Найджел не предложил группе послушать, как это будет звучать задом наперед. Результат — зловеще вибрирующий звуковой пейзаж — вдохновил Тома написать новый текст для получившейся мелодии. Дальше еще хитрее. «Я спел каждую строчку,— позже объяснял Том,— затем пленку порезали (на компьютере) и перевернули каждое слово задом наперед, и снова склеили. Музыкальная линия получилась наоборот, но со словами в правильном порядке. Затем я пару часов тренировался, подражая пленке, пока не научился копировать это извращение довольно прилично. А потом я сам спел слова 'задом наперед', и получилось так призрачно, точно это какой-то африканский ритуал, будто через меня говорил призрак». Подходящее сравнение для, быть может, лучшей вокальной партии на пластинке.
* Йорк исполнял ее несколько раз в акустике во времена the Bends. Тогда песня имела третью часть, которая исчезла из финальной версии на Kid A.
** Впрочем, не все так плохо — песня будет перезаписана для шестого альбома.
204[edit.] [перевод: м. стрельченко] 205
Итак, как же соотносятся оба параллельно записанных альбома? Оба были продуманными плевками в лицо музыкальному шоу-бизнесу; оба заставляют, разок послушав, крепко почесать затылок [хвататься за голову] и отойти в сторонку. Оба являют — после ряда прослушиваний — завидное мастерство, неожиданные повороты, и перемещают тебя в своеобразное пространство. Ни тот, ни другой не настолько сложны, как это кажется на первый взгляд, и ни один не дотягивает до совершенства.
Как уже сказано, Kid A предстает более цельным произведением; как и OK Computer, он передает больше смысла, если воспринимать его как целое, а не как отдельные треки, плавно перетекающие от начальных аккордов фортепиано 'everything in its right place' к финальному глиссандо арфы 'motion picture sound-track'. Amnesiac'у не достает подобной притертости его составляющих, которые выглядят более прихотливыми и самодостаточными. Как позже Йорк рассказал Mojo, когда пришло время сводить альбом, "блок с Kid A собрался вместе без усилий и даже незаметно, а вот Amnesiac — нет" [12]. Искренне сказано.
Дело частично в том, что Radiohead применили сходные стратегии саунд-дизайна на обоих альбомах, что формально превращает Amnesiac в некую переделку старого [на новый лад], нежели оригинальную работу*. 'Packt like sardines in a crushd tin box' продолжает эксперименты с безумно завывающими звуковыми эффектами в стиле 'idioteque', но уже не так захватывающе. 'Life in a glasshouse' продолжает тему [нойза, хора] духовых инструментов из 'the national anthem', но ей не достаёт того агрессивного напора. 'Pulk/pull revolving doors' играет с голосом Тома до неузнаваемости, так же как и в Kid A, но все-таки стиль приковывает внимание, на этот раз не имея и следа мелодии. На обоих альбомах представлены инструментальные номера, но там где 'treefingers' на Kid A нежно погружает в себя, 'hunting bears' на Amnesiac'e напоминает бессвязный кусок. И в тоже время интересно послушать две версии 'morning bell' — версия #1 написана в размере 5/4 и использует электропианино, версия #2 в размере 4/4 и использует акустическую гитару — и трудно не сделать вывод, что вторая лучше смотрелась бы в роли би-сайда.
* Возможно, под названием альбома хеды подразумевают самих себя, забывших про выпущенный только что Kid A. Kid A/Amnesiac-сессии можно также уподобить одному долгому акту по забыванию/вспоминанию тех трудных уроков звукозаписи, которые были неоднократно усвоены группой в процессе записи предыдущих альбомов.
205[edit.] [перевод: м. стрельченко] 206
Если говорить о В-сайдах, то в 2001 Radiohead выпустили 8 треков (на обратную сторону синглов 'pyramid song' и 'knives out), и как минимум о трех стоит упомянуть отдельно. 'Cuttooth' — это быстрый (по меркам Radio-head) трек с отрешенным вокалом Йорка, положенным на гипнотический пульс пианино и ударных, заставляющий вспомнить THE BEATLES и Боуи времен Low. 'Transatlantic drawl’ стартует как кислотный анти-медиа рок-номер, приправленный ревущими гитарными запилами от Джонни, чтобы обернуться искаженным готическим хоралом. И ‘kinetic’, исследующий территорию даба, с кучей тарелок на переднем плане и искромсанным вокальным семплом в виде повторяющейся просьбы Тома: ‘just keep moving’. Все три с лёгкостью нашли бы свое место на альбоме, и любая могла бы его украсить.
В любом случае, решение группы не выпускать Kid A и Amnesiac в 2000 году как двойной альбом сейчас выглядит мудрым. Окажись этот материал под одной обложкой, слабые места и повторы стали бы очевидны. Спекуляции на тему, каким оказался бы диск Kid Amnesiac — дурацкое занятие, но такое заманчивое, что не могу удержаться :) Мой персональный сет-лист начинается с 'the national anthem’, кончается ‘motion picture soundtrack’ и включает шесть дорожек с Kid A (всё, кроме ‘treefingers’ и ‘in Limbo’) плюс четыре с Amnesiac’a: ‘pyramid song', 'you and whose army?', ‘knives out’ и 'like spinning plates'.
«Когда люди говорят, что ты делаешь что-то радикальное в рок- или танцевальной музыке, лично я очень сомневаюсь, что оно такое уж особенное,— сказал Джонни NME.— Все, что мы делаем, довольно старомодно... это как пытаться изобрести нечто новое в чечётке». [13] Звучит так, словно Гринвуд-младший отдает работу своей группы за бесценок. Да, исходные компоненты Kid A и Amnesiac: аккорды, мелодии, ритмы — стары как сама музыка. Но даже слабейшие треки этих альбомов отличает настоящая смелость. Они ухватили важный для Radiohead момент, когда группа примерилась к новому саунду, чтобы посмотреть, как далеко они смогут зайти. И неудивительно, что дистанция оказалась столь внушительна. Но настоящий шок — то, как много людей решились их сопровождать.
*И взгляните: оформление обоих альбомов столь насыщенно, что являет собой высшую (на данный момент) точку набиравшей силу после Pablo Honey тенденции. Каждая следующая обложка и буклет все более похожи на лабиринт из глубоко запрятанных фрагментов культурного контекста и загадочной символики. В общем, это и понятно: многие люди (и фэны Radiohead в том числе) любят разгадывать загадки. Но проза, которая сопровождает изданные ограниченным тиражом Kid A и Amnesiac, а также секретный буклет, который можно было найти под треем в первом отпечатанном тираже Kid A,— пожалуй, уже за гранью долготерпения. Полные депрессии и паранойи выпады со стороны Йорка становятся чересчур горьки, чтобы принимать их без сопровождения хорошей музыки.
